Всё очевиднее становится, что на смену иллюзорному постмодернизму с его ироническим отрицанием истины, реальности и идеалов приходит эпоха «новой искренности». Она несёт честное признание того факта, что мы все заперты в своеобразных, весёлых или пугающих, но всегда настоящих мирах, откуда не сбежать при помощи какой-то интеллектуальной уловки, иронии или сарказма. Вследствие этого непреложной ценностью становится собственный опыт и заботливое, уважительное отношение к другому, который являет собой такой же цельный и уникальный мир, как ты сам.

Одной из интереснейших фигур в искусстве «новой искренности» стала Юлия Картошкина. Она принадлежит к поколению художников, сформировавшихся в 2000-х годах и активно заявивших о себе в 2010-х.

Картошкина, которую считают перспективной героиней современной арт-сцены, работает во вполне традиционных техниках (холст/масло, бумага/акварель, крафт/пастель) и придерживается классических форм изобразительности. Эта её особенность и определила традиционный принцип построения выставки-ретроспекции с двумя блоками.

Первый выделяется по цветовому и образному строю. Он был создан в 2014 году после трагических событий, произошедших в жизни Юлии. Монументальная, лаконичная графика, построенная на нескольких контрастных сочетаниях и обобщённых формах, отсылает к искусству шестидесятников, поколению «сурового стиля» со свойственным ему романтическим аскетизмом и сплавом драматизма и мечты.

Второй блок работ был написан в 2021 и 2022 годах. Некоторые из картин буквально только что вышли из-под кисти Картошкиной, с пылу с жару, так сказать. Все они – звонкие, лёгкие, порой трепетно-нежные, а порой пронзительно-яркие – созданы после знакомства в 2016 с художником Александром Флоренским, бесспорно, оказавшим на Юлию серьёзное влияние. Изменился не только пластический язык художницы, но и тематика работ. Например, стали преобладать оммажи – авторские парафразы произведений знаменитых художников. 

Пожалуй, именно поддержка Флоренского помогла Картошкиной не потерять веру в свои силы и продвигать себя как художника. А ведь такому не учат ни в МХГПА им. Строганова, ни в Российской государственной специализированной академии искусств, где занималась Юлия.

Само по себе академическое образование дало базу, но не сильно повлияло на почерк Картошкиной, ей ближе оказалось  открытое и искреннее наивное искусство. Его эстетический код как нельзя лучше подошёл для передачи того трепетного восторга от встречи с миром и человек, которым дышит каждая картина Юлии Картошкиной.