Живопись московского художника Дмитрия Бухрова уже знакома завсегдатаям Музея русского лубка и наивного искусства, однако его новые работы 2019—2021 гг. рассказывают нам совершенно новые истории — увлекательные, яркие, трогательные. Авторский стиль Бухрова меняется со временем, становясь более смелым и точным. Хотя перед художниками, которые экспериментируют со стилизацией, часто возникает соблазн двинуться в сторону нарастающего упрощения, Бухрову удаётся избежать этой ловушки: он путешествует не вширь, но вглубь, удачно совмещая собственные живописные находки с универсальной культурной символикой. Мы встречаемся как с «вечными» образами (святого семейства, белого голубя и ягнёнка), так и с родными приметами детских игр или домашнего уюта. Его произведения можно «читать» как рассказы или новеллы — обращая внимание то на знакомый, но неожиданно, по-новому развёрнутый сюжет, то на гармоничное сочетание цветов, то на красоту и лаконичность визуального языка.

Художественный почерк Дмитрия Бухрова легко узнаваем, но в то же время разнообразен: ироничные городские сценки и притчи на библейскую тему, решенные в одной манере, но окрашенные разным настроением, порой встречаются на одном и том же полотне. Большинство сюжетов объединены одинаковым изящным изображением глаз персонажей, будь они уставшими или юными, земными или небесными. И это не случайно: человеческое лицо, даже не являясь композиционным центром произведения, всегда приковывает к себе зрительское внимание как образ, максимально насыщенный значениями, и именно он зачастую задаёт тот художественный код, которым мы сознательно или бессознательно пользуемся для «чтения» и интерпретации произведений визуального искусства. Каре-голубые глаза правильной формы, сияющие и в то же время задумчивые, задают особую интонацию для восприятия этого художественного мира.

Цветовое и стилистическое решение в работах Бухрова отсылает нас к иконописным традициям: безупречно ровные, «архитектурные» складки женских одежд, строгие и величественные ландшафты на заднем плане и тёплый жёлтый свет — важнейший герой этих полотен. Внутренняя структура и характер многих картин выстраиваются вокруг контраста яркого жёлтого и глубокого синего (свечи и небес, солнца и воды, автомобильных фар и густых сумерек). Но в каждой картине-истории этот контраст сюжетно смягчается — доброй иронией и чутким вниманием к «малым мира сего».