31.03. - 9.05.21

Михаил Алдашин – режиссёр-аниматор, художник, продюсер, член Российской киноакадемии «Ника» и американской киноакадемии, той самой, что «Оскары» раздаёт. За его плечами более десяти мультфильмов и множество призов российских и зарубежных фестивалей. Несмотря на известность и признание, себя Алдашин считает «народным художником», подразумевая, что говорит со своим зрителем на одном языке – просто и бесхитростно. Но в этой простоте сокрыта та невероятная мощь, которая есть и в крестьянском искусстве, и палеолитических наскальных рисунках, и, конечно, в наиве. Сила, способная отсечь всё лишнее, наносное, и обнажить сущностное. 

Фольклорная и традиционная, имперсональная культура незримо пронизывает творчество Михаила Алдашина. Самая первая режиссерская работа – «Келе» (1988) – сделана по мотивам чукотской сказки. Замысел картины «Рождество» (1996), важнейшей для его анимационной карьеры, родился при встрече со средневековым рельефом XII века из собора Сен-Лазар в Отёне. Зайцы «прискакали» в этот мультфильм из «Библии для бедных» Василия Кореня, из XVII века. Для мегапроекта «Гора самоцветов» Алдашин сделал несколько анимационных картин по фольклорным сказкам, одна из них – «Про Ивана-дурака» – выполнена в традиционной стилистике русского лубка. «Народное искусство, непрофессиональное, меня и сейчас вдохновляет. Своей жизнерадостностью, откровением, бескорыстием» (из интервью газете «Культура»). Автор никогда напрямую не копирует художественный прием, а «переплавляет» его согласно общему настроению и идее работы. Ни один его мультфильм не похож на другой – для каждого Алдашин изобретает особый художественный язык, замешанный  на самых разных пластах мировой культуры. 

Данная выставка представляет разные грани искусства Михаила Алдашина. Здесь собраны эскизы к мультфильмам, графическая анималистическая сюита, зарисовки родного Туапсе, автопортреты, трогательные натюрморты (в частности, «Бутылка кефира полбатона» из серии «Песни про еду») и, конечно, работы из бесконечного ангельского цикла, полюбившегося многим. Алдашин показывает непарадную, бытовую жизнь ангелов: как те купаются в ванной и сушат крылышки на веревочке, выгуливают собачек и устраивают музыкальные концерты. Вот как автор рассказывает об этом: «Я как-то задумался: ангелы — вот как они живут? Каково их бытие, как свободное время проводят и есть ли оно у них, где спят и спят ли вообще, дружат ли, горюют-радуются ли. Стал интересоваться, собирать фольклор и прочее… И узнал, сколько их и когда появились, какие подвиды их, и как они выглядят, как организованы и чем занимаются (есть, оказывается, и у них разделение труда). И какие силы и слабости у них есть. И что черти — те же ангелы, только нехорошие. Кроме известных случаев, отмеченных в официальных источниках, обнаружилось множество легенд, преданий и современных свидетельств. Вот последние мне наиболее интересны».

Спокойные, лаконичные, по-хорошему простые герои Алдашина тихо светятся изнутри добротой и любовью. Видимо, именно поэтому они имеют такой успех у публики. Подобно тому, как в стародавние времена в лубке приживались и сохранялись только востребованные народом сюжеты (остальные переставали печатать), персонажи Алдашина продолжают жить и развиваться, потому как находят эмоциональный  отклик. 

Название выставки отсылает сразу к двум ипостасям Михаила Алдашина: художника и мультипликатора. Раёк – это своего рода прообраз анимации. Простой люд XVIII–XIX века с удовольствием смотрел сквозь увеличительные стекла на сменяющиеся изображения, которые приводил в движение и задорно комментировал балагур-раёшник. Вместе с тем слово «раёк» этимологически восходит к раю. И ведь именно про возможность земного рая рассказывает своим творчеством Михаил Алдашин: «Иногда я чувствую счастье, на душе хорошо, я улыбаюсь, хочется любить весь мир, его красота входит в меня, и кажется, что жизнь имеет какой-то смысл… И в своих картинах стараюсь поделиться этим счастьем, а также тем, что я понял, как мне кажется, про эту жизнь».