В экспозиции собраны работы непрофессиональных художников, которые в российском искусствознании принято объединять термином «наивное искусство». Этот термин, возникший во французской художественной критике конца XIX – начала XX века, был заимствован в 1980-ые годы российскими исследователями и к началу 1990-ых «прижился» в научной литературе. С одной стороны, такой ход решил ряд методологических проблем (существующее в советское время понятие «самодеятельное искусство» в новых условиях стало непригодным, так как охватывало и рядовое, ничем не примечательное любительство, и творчество талантливых самородков), с другой – вызывал справедливое недоумение у посетителей выставок наивного искусства. Связано оно с тем, что слово «наивный»1Французское «naïf» претерпело изменения от значений «врожденный, прирожденный, коренной» (в первой половине XII в.) через значения «естественный, настоящий, лишённый прикрас» (к середине XVII в.) до «бесхитростный, простой, прямой» к началу XX в. и «невинный, простоватый, простодушный» ко дню сегодняшнему. Происходит от подзнелатинского «nativus» — «врожденный; естественный; тот, кто родился; родной» в русской традиции ассоциируется с чем-то незамысловатым, простецким и где-то даже глуповатым, а на выставках перед зрителем предстояло серьёзное, глубокое, честное искусство, рассказывающее о человеческих горестях и радостях, о добре и зле, о жизни и смерти.
В экспозиции представлены работы тринадцати самоучек, чьё творчество входит в золотой фонд «классики» наивного искусства. Эти авторы получили признание в 1970 – 1980-е годы, именно в это время в СССР был пик интереса к наивному искусству. Надо сказать, что в период советской власти самодеятельное творчество трудящихся всегда рассматривалось как компонента социальной культуры. Но если в 1940 – 1960-х любителей принудительно обучали правильному академическому рисунку, изгоняя всё примитивное как враждебное задачам идеологической пропаганды, то, начиная с 1970-х, политический дискурс меняется и произведения художников-наивов, творящих исключительно опираясь на внутреннее чутьё и фантазию, попадают в собрания музеев и становятся объектом научного исследования.
У наивного искусства нет адресата, нет манифеста, нет, и не может быть, узнаваемого стилистического кода. Это явление с трудом поддаётся научному анализу, потому как его сложно заключить в какие-либо рамки. Оно подобно самой трепещущей жизни, жизни художника, которую он проживает – создавая, а мы – глядя на картины. Такой ракурс объясняет тематическое многообразие наива, где, как и в жизни, есть место всему: религии, политике, литературе, снам и несбыточным желаниям.
Каждый мастер наивного искусства – яркая индивидуальность, каждый самостоятельно взрастил себя как художника, по наитию нащупывая верные движения кисти, создал уникальную непохожую ни на что живописную манеру. Таких авторов принято объединять по формальному и крайне шаткому критерию – отсутствие систематического художественного образования. По своей основой профессии художник-наив может быть геологом, водителем троллейбуса или строителем, но всё свободное время он посвящает творчеству. Искусство становится императивом, вне которого не мыслится жизнь. Роднит этих чудаков-одиночек, создающих картины не в угоду публики и не ради материальных благ, – любовь, дающая импульс созидать и творить.
На выставке можно увидеть работы Павла Леонова, Любови Майковой (бабы Любы), Кати Медведевой, Владимира Мизинова, Таисии Швецовой, Александра Белых, Михаила Ржанникова, Павла Реченского, Василия Шевченко, Марии Казьминой, Владимира Аносова, Ксении Корогод, Алексея Кондратенко.
IT’S LOVE THAT DRIVES EVERYTHING
Naive art is a special area in modern art culture that defines the works made by self-taught artists, who don’t have the professional education in art but are very talented and unique in their creative manner. This exhibition presents the paintings of 30 artists who are considered to be the greatest ones in the “classical” period of Russian naive art — Pavel Leonov, Lyubov’ Majkova, Katya Medvedeva, Vladimir Mizinov and others. These artists received recognition in 1970-1980s, when the Soviet culture became deeply interested in self-taught artists. Naive art has never issued a manifesto and never has a specific addressee or certain stylistic code common for all artists — instead it is polymorphic and dynamic, and this exhibition aims to show the diversity of themes, images and manners present in Russian naive art.